41.
Говоря об «одинаковости пути» я не могу не сказать о том, что на определенном этапе мы полностью пренебрегаем то, что нам дано, и начинаем делать «коммерческую литературу». Нам надоедает писать в стол, а те немногие, кому мы давали читать свои рукописи, не восторгаются ими в той степени, в которой (как нам кажется) эти рукописи того заслуживают. Именно поэтому мы скупаем пару десятков «самых продаваемых книг» и начинаем писать так, чтобы «угодить издателю».
Что получается из этого?
Предположим, что издатели действительно правы, и «все читатели» действительно «дебилы». Так что мы беремся за то, чтобы начать плодить литературу для дегенератов[1]? А раз так, то, что может быть хуже этого?
- Но второй Хем или Генри тоже никому не нужны.
Мало того, что нужны. Необходимы. Ведь Свобода и Сила – а они писали именно о Свободе и Сильных Людях – нужны всегда, особенно в наше время, когда ты или бомж, или унижаешься перед бесконечными начальниками, каждый из которых, ничего не представляя собой, считает себя лучше и умнее тебя во сто крат.
Свободу от нее – от Системы – хочу найти я. Спасение от общества, которое никогда не станет идеальным, буду я искать в своих книгах... Спасение от страха смерти я нашел в работе – в письме, превратив благодаря нему каждый свой день в месяц.
А что до денег – то на каком-то этапе все-таки стоит попробовать пописать книги для денег, хотя б для того чтобы отвергнуть подобное занятие, и больше уже никогда не повторять подобной ошибки, или заниматься им часа два-три в день, оставляя все остальное время письму.
42.
Ведь каждый раз, когда мы пишем за деньги, мы становимся цензорами своего творчества, навязывая себе то стиль, то образы, а то и героев скажем так – чуждых тому, что мы можем увидеть, грезя над белым листом. Мы предаем себя. А самое худшее – мы ломаем свой такой хрупкий мир. Вернуться в него очень и очень сложно.
Но если, не смотря ни на что, ты остался романтиком. Если ты веришь, что проститутка сможет полюбить тебя и стать тебе верной, а твой враг, поборов в себе злобу, может простить тебя, то возможно еще не все потеряно.
А анатомировал любовь и дружбу. Но разве знание может помешать мне, обмануть себя еще один раз?
-
-
-
| Когда пишешь за деньги, то все внимание, которое обращено на тебя – любовь дружба, ненависть - ненастоящие. Ты нанял статистов, и они отрабатывают свои гонорары. Как и ты – долбаешь по кнопкам клавиатуры – «если я хочу продать книгу, в ней должно быть не меньше двухсот страниц». Какая уж здесь радость бегства? |
Работа писателем.
Написание книг за деньги.
43.
О Читателях.
Иногда, очень редко, в мой магазин приходят люди, чтобы купить себе несколько (а нередко, чтобы просто полистать их) книг. И каждый раз я, стоящий в глубине стеллажей, внимательно присматриваюсь к ним. Я пытаюсь уловить запах мочи, я надеюсь увидеть слюну, стекающую по подбородкам, я был бы спокойней если бы видел, как они чешут спутанные космы, или кто-нибудь, оглядываясь вокруг невидящим взглядом, поправляет яйцо.
Но этого нет.
Все они интеллигентны – закомплексованны, одиноки, небогаты, стеснительны, сохранившие веру в то, что Чудо еще придет – но не дебилы.
Только раз много лет назад я видел одного – безвозрастного толстяка с синдромом Дауна. Он стоял у ящика с уцененной поэзией и жадно, книга за книгой, читал стихи, которые (как я был уверен) не были не нужны никому.
...
Притча ли это? В этой книге я обошелся без шифрограмм.
-
-
-
Просто я считаю – вернее, только недавно начав считать так – что чем умней человек, чем он начитанней и чем выше он поднялся над «Средней Статистикой», тем сильнее он нуждается в сказке. А раз так, то: Праздник, Удивление, Мастерство, Сила, Свобода и Сказочность.
Но только сказка в стиле «Не Обижайте Моего Интеллекта»?
Или все же: «Мне так плохо, что я готов обманываться, и потому просто обманите меня»? Дать забыть – я уже говорил.
44.
Но тогда почему они читают Мар., Даш., Дон., Лук., Кинга и прочую ерунду? Может быть потому, что они не видели ничего лучшего.
Живопись, скульптура и отчасти поэзия достигли таких вершин совершенства, превзойти которые почти невозможно. А вот литература... Не смотря на то, что на каждую высеченную из первородного хаоса статую, написано одиннадцать сотен книг, литературе так и не удалось вырваться из почти зачаточного состояния.
| Но можно ли нарисовать лучше, чем Рафаэль или Микеланджело? Можно, при условии, что обычными красками на обычном холсте ты создашь творение, которое не только станет прекрасным, но которое будет двигаться, мыслить и говорить. Я знаю. Картины, обладающие третьим, не подвластным пока никому измерением. Бред? Со всей ответственностью, на которую я способен, я заявляю - НЕТ. Потому что это Закон Пятнадцатый. - - Мы способны превзойти Величайших, но при условии, что мы знаем, чего мы хотим достигнуть. При условии, что мы готовы выйти на следующую ступень. При условии, что мы готовы потратить на это всю свою жизнь. |
Лично мои ступени:
Книги XXI-го века.
Супер Книги.
Книги-наркотики[2].[3]
И что-то, о чем я узнаю только после того, как пройду эти три этапа Пути.
О Читателях.
[1] - а логика очень проста: если читатель – дебил, то именно он определяет самые рейтинговые книги – книги для дебилов.
[2] - я еще не готов даже думать о них.
Что до «Супер Книг» - то это неминуемая стадия – «научиться делать великое с легкостью ремесленника?» Я ведь уже сказал, что я пока еще только подбираюсь к Литературе XXI, потому у меня нет ни малейшей возможности даже почувствовать, что будет там – за ней.
[3] - хотя вполне возможно, что в начале будут «Наркотики», а потом «Супер».
