Глава 17.
Забор из железной сетки. Неужели я все же дошла?
Ржавчина. Я всего лишь толкнула ограду, и она осыпалась
снегом, от столба до столба. А потом рассыпались и ржавчиной и они.
Через окруженный домами внутренний двор. Эта куча земли
когда-то была клумбой, и когда-то я выбирала в ней белые корешки. Эту решетку
на входе поставили уже после того, как я ушла.
- Значит, я не зря несла тебя так далеко, - я просунула шею
в ремень уничтожителя танков и, встав так, чтобы за мной не было стен,
выстрелила в решетку.
Огромная пуля. Ей было мало одного ряда прутьев, и она
мчалась дальше по коридору, выбивая все двери, что встретились у нее на пути.
- Банг! – двери в приемное отделение, - Банг! – двери из
него.
Свернуть влево и дальше по коридору, - Банг! Банг! – с этажа
на этаж.
- Банг! – выбить последнюю дверь пожарной лестницы.
- Банг! – последний люк.
И поднявшись высоко в небо, зависнуть в нем на мгновение.
Зависнуть в нем и упасть.
Пустое здание. Пустые обитые войлоком коридоры. Пустые
палаты за окошками железных дверей.
«Дом Скорби»
Написано возле входа.
«Дом Сумасшедших»
Я знала, как переводиться слово «скорбь», ведь когда-то
когда меня здесь пытались лечить, Отчим пытался скорбеть обо мне.
* * *
Он лежал так же, как я оставила его когда-то, и одеяло было
подвернуто так же, как когда-то я подвернула его.
Огромный Сломанный Робот. Он спал, словно ничего не
случилось. Не веря, что что-нибудь произошло.
Поставить уничтожитель в угол, вынырнуть из лямок баула, и
встать на колени возле кровати.
- Привет, - тихо-тихо, чтоб услышать, как ток побежит по его
проводам, как зашелестят его платы, и негромко стукнет противовес, поставленный
вместо сердца.
Несколько секунд бесконечности. А потом он откроет глаза.
- Привет.
- Я все еще болен.
- Не думаю.
Точно, - сказал Сломанный Боевой робот, сказав мне негромок,
- А.
- Э, - это значило «нет», - Пойдем к окну.
- Э, - и что я увижу за ним?
- Пойдем, - а.
- Э, - я все еще болен.
- А! Ну, пойдем же!
Он встал, повторив:
- И что я увижу...
И замер, увидев Разрушенный Город.
- Я болен?
- Конечно же, нет.
- Мне надо одеться.
Я развязала баул.
- Отвернуться?
- Как хочешь.
Затянув все ремни. Щелкнув липучкой кармана. Затянув узел
косынки так, что она натянулась словно каленая сталь.
- Еще бы найти...
- Уничтожитель?
Он кивнул, а я улыбнулась.
Он никогда не увидит синяков на моих плечах, и никогда не
узнает о том, как шаг превращается в жизнь, когда ты носишь такое оружие.
Он скажет:
- Отлично, - и дернет затвор.
Патроны! Конечно же, я принесла их.
И зарядив «уничтожитель», Боевой Робот вставит в ухо
наушник, наденет на глаз прицел, и подтянет ко рту тонкую проволоку микрофона:
- Охотник пять вызывает базу...
- Там никого нет.
Он не услышал меня.
- Охотник пять вызывает базу. Охотник пять... Охотник
пять... База, ответьте охотнику пять. База, ответьте...
- База слышит тебя, Охотник Пять.
- Кто это?
- Охотник Девять.
- Охотник Девять, включайте маяк, вы движемся к вам.
- Включаю.
- Но робот, - сказала я, - Мутанты в другой стороне.
- А если их придет триста? Просто погибнуть бессмысленно.
Погибать стоит только тогда, когда есть хоть относительный шанс победить.
- Но, робот!
- Что толку, что я просто погибну?
Он взвалил уничтожитель на спину.
Идя так быстро, что я едва поспевала за ним.
А там мутанты снова пошли в атаку. И пятнадцать оставленных
мною Крох: кто упал, сто сел на корточки, кто уперся спиной в границ Поселения
Белых Камней.
Каждой из них я оставила вдоволь патронов.
Рядом с каждой из них сражалась своя машинка. Цвета по вкусу:
белый, сиреневый и голубой...
И к моменту, когда у мутантов не было кому дуть в трубу, так
как не было никого, кто мог отступать, последняя Кроха, шептала моей Машинке:
- Я сделала все...
- Я знаю.
- Я сделал все, что...
- Я знаю. Не говори.
- Я сделала... – и умерла.
А робот шел по камням.
- Охотник девять, вы где?
- Охотник пять, уже близко.
- Уже скоро, - сказал мне Робот.
- Да, - я едва не споткнулась о первый труп.
Глава 18.
Только пройдя через целое поле трупов, мы увидели их.
Роботов и их новый дом – воткнувшийся носом в расколовшийся до основания холм,
самый большой из всех, что я когда-нибудь видела, транспортный самолет.
Пулеметчик из охраненья, с сигареткой из раскрошенных
микросхем. Охотник Девять вместо погибшего командира. Семь уцелевших роботов,
защищающих свой новый дом – нагромождение сорванных при паденьи контейнеров –
норы, ходы и служащие им жильем гроты пустот.
Мы прошли мимо кладбища, где роботы похоронили своих друзей,
и разбившиеся в катастрофе компьютеры и сгоревший автопилот.
Мы подошли к самолету и отразились в заклепке крыла. На нем
можно было б выстроить заново целый город. А если подняться на самый кончик
хвоста, то увидишь и край земли, и голову держащей ее черепахи.
Семь уцелевших роботов, открыв грузовой отсек, медленно
спускали на землю шестнадцатый из контейнеров.
А опустив, построились в ряд, и Огромный Охотник Девять,
доложил Огромному Охотнику Пять:
- Ваше приказание выполняется. Прикажите продолжать?
- Продолжайте, - сказал мой Сломанный Робот.
Вот кто оказывается их командир.
Они разгружали контейнеры, а охранник спросил меня,
протягивая дымящую пластиком сигарету:
- Хочешь?
- Спасибо. Я лучше свою.
Я села в уютном гнезде сложенных в круг мешков дота, и небольшой
компьютер понюхал носок моего башмака. Его провод качался хвостом. А когда я
погладила его, он написал:
«Кроха... Компьютер любит тебя».
- И чем пахнет твой дым? – спросил у меня пулеметчик.
- Травами, что уже не растут здесь.
- Так пахли дымы у тех, кто пришел к нам вон с той стороны.
Теперь это были лишь трупы.
- Они часто приходят к вам?
- Теперь уже нет. А раньше мы в основном только и делали,
что занимались войной.
* * *
Кричащие В Темноте были первыми, кто наткнулся на роботов, и
их пронзительный крик призвал сюда Гробокопателей и Собирателей стальных
черепов.
Волна за волной. Так же как волны мутантов на Город Белых
Камней. Темнота, освещенная выстрелом. Ночь, ставшая адом в огне пулеметных
стволов.
Я пробыла здесь до ночи, а ночью мутанты снова должны
напасть.
И я сказала Роботу-Пять:
- Мы опоздаем. Нам надо идти.
А он ответил:
- Смерть ради смерти бессмысленна.
И изо всех сил потянул на себя гаечный ключ.
Если бы где-то открыли музей ключей, то этот гаечный ключ
стоял бы в отделе «мамонты».
Но мне было совсем не смешно.
Ночь. Площадка из множества стальных плит. Прожектора по
периметру. И роботы, собирающие из того, что хранили контейнеры, нечто, что
пока еще было трудно назвать.
Они работали час за часом, не уставая и не замедляя темп. И
только экраны компьютеров, отвечавших за сборку чего-то, говорили им:
- Следующий блок в контейнере четырнадцать девятнадцать сто
восемь четыре бис, окрашивая на чертежах чего-то установленный блок зеленым.
Надставляя над ним красные линии блока, - В контейнере двенадцать двадцать сто
десять...
И там же огромный экран – вся бесконечная карта Мертвого
Города. Серые точки – Ожившие Мертвецы, зеленые точки – Охотники на Мертвецов,
множество голубых точек – призраков. Боевая колонна из красных огней, мчавшаяся
к белым точкам - самым беззащитным из всех, и оранжевой точке – моей Машинке –
мутанты.
- Робот!
- Еще не время.
- Не время?! Железный упрямец!
- Не время, - сказал Следопыт Двадцать Семь.
- Думайте что хотите! Только на счет «умирать» - так лучше
уж умереть, зная, что ты сделал все, чем потом жить, зная, что ты не сделал
того, что мог! – кричала я.
- Кроха...
Но я побежала.
Я не хотела, чтобы люди, узнавшие благость исполненных
Обещаний, были убиты. Чтобы моя Машинка погибла, не дождавшись меня. Я знала,
что лучше погибнуть, чем потом вспоминать алую кровь на белых камнях.
Я бежала. А когда поняла, что могу не успеть, то расправила
крылья.
Глава 19.
Четыреста сорок четыре злобных мутанта, в каждом кости и
плоть двадцати мертвецов, приближались к Городу Белых Камней, зная, что этой
ночь, они точно сравняют его с землей.
И их боевая труба визжала:
- Вау-вау-вау-у-у-у-у!!!
Флаги из человеческой кожи.
Курок, согретый жаром руки.
Обрубок сигары в пальцах ведущего их.
Глава 20.
Два мгновения ожидания. Не двигаясь, и не глуша моторов.
А потом огненная дуга зажатого в пальцах окурка сигары:
«Вперед».
Уже ни что не могло остановить их. Уже некому было их останавливать,
только моя Машинка, спокойно принявшая свою судьбу – оставаться до последней
точки среди руин.
Оглядеть руины, и сказать:
- Что ж. Вы увидите мои смерть.
- Мы видели столько смертей, что еще одна...
- Я покажу вам то, что вы будете помнить.
Мало лент.
Ну да ладно.
Она ждала их, и грохочущие на своих Машинах-Чудовищах, они
даже не собирались останавливаться. Одно из чудовищ подомнет ее, и сделает
круг, а другие помчаться дальше.
Флаг из человеческой кожи. Багровый свет множества фар.
Мало лент, а потом Машинка ждала, когда сможет стрелять в
упор.
Она просто ждала.
